Пьяченца: городские сюрпризы

Открыточный вид Пьяченцы, города, который ни Муратов в «Образах Италии», ни «Афиша» в своем путеводителе не почтили описанием – это элегантная Пьяцца Кавалли. Там, на фоне готического палаццо Комунале, красуются две барочные скульптуры – огромные и роскошные бронзовые всадники: Алессандро Фарнезе и его сын Рануччо.

Площадь всегда освещена – либо солнцем, либо фонарями, либо луной. Но особой памятью о Пьяченце остались три истории, которым бы не случиться, не осознай путешественник за долгие годы странствий важнейшую заповедь: если видишь темную лестницу, ищи, где зажигается свет.

Церковь Сан Систо (Chiesa di San Sisto)

Она случайно попалась по дороге к картинной галерее во Дворце Фарнезе. Барочный фасад виднелся в глубине арки. Еще одна заповедь «Видишь церковь, войди в нее» понятна каждому. Полутемный интерьер (в Италии свет экономят) оказался ренессансным с забавными барочными фресками, где ангелы прячутся под занавеси, притворяющиеся облаками, и только пухлые розовые ножки и торчат. В алтаре подсвечена копия Сикстинской Мадонны Рафаэля. Первая мысль: ну что за дурновкусие, в Италии, где мадонны на каждом шагу, все музеи от них ломятся, что ни храм, то вот вам Перуджино или Тинторетто, если уж не Джотто или Фра Анджелико, а тут банальная копия?

Так бы и побрел разочарованный путешественник во Дворец Фарнезе, унося с собой из Сан Систо розовые ангельские ножки, если бы не темная лестница в крипту. Первый выключатель был на виду, второй пришлось долго нащупывать в полумраке, и тут из под сводов засиявшей всеми огнями крипты с укором выглянул гигантский автопортрет Рафаэля в окружении десятков стендов с текстами. Оказалось, что именно для Сан Систо и была написана Сикстинская Мадонна (собственно, отсюда и название), и висела она в том самом алтаре, где ныне ее заменяет копия, пока в 1753 году настоятель храма не продал шедевр, дабы подправить финансовые дела прихода. Мадонна досталась Августу Саксонскому, королю Польскому и галерее города Дрездена.

Знание меняет ракурс видения. Теперь в алтаре сквозь копию проступил оригинал – и в богатой барочной раме померещилось столь любимая этой эпохой игра в обманки и отражения. По краям раму поддерживают два золотых ангелочка, будто вознося Мадонну в алтарь. А может быть, внутри картины это они и уселись, завершив свой нелегкий труд, устало подперев подбородок?

Сюрпризов ничто не предвещало, под моросящим дождиком путешественник возвращался из церкви Санта Мария ди Кампанья (Святая Мария Полевая), построенной на площади, где папа Урбан II созывал жителей Пьяченцы в первый крестовый проход. Расписал церковь, воздвигнутую через 500 лет после призыва Урбана, перевернувшего историю всей Европы, Порденоне. Его фрески щедро покрывают купол, стены и несколько капелл. Их тоже пришлось освещать при помощи монеты и специального аппарата, но это не личная находка, а обычное туристическое удобство.

Под впечатлением от россыпи гирлянд, голых младенцев, грешников и праведников, музыкальных инструментов и орудий пыток, путешественник брел по Via Taverna, и тут в глубине арки старинного палаццо под номером 66 мелькнул белый слон Сальвадора Дали на длинных ножках. Это, конечно, арт-объект по мотивам, но в арку пришлось зайти. Тут в дверях появился карлик – очень любезный, совершенно веласкесовский карлик, и спросил с надеждой в голосе: «Вы в галерею?». Пришлось согласиться. В огромной квартире на первом этаже обнаружились очень средние плоды арт-экспериментов, но пустынные интерьеры завораживали.

Слон Дали и карлик казались волшебными привратниками чего-то неведомого, так что, покидая гостеприимную галерею, логичным показалось свернуть не налево – к освещенной улице, а направо – к пыльной парадной лестнице. Мраморные балясины покосились, их подперли наструганной доской. Выключателя видно не было. Шаг на первую ступень, ведущую наверх, в кромешную тьму – и сам загорается тусклый свет. Он осветил переплетение лестниц (привет гравюрам Пиранези!), роспись потолка с многоярусными колоннами-обманками, теряющимися в небесах.

На втором этаже у дубовых дверей расположились скульптуры, и в дрожащем свете можно было разглядеть фрески: здесь – Геракл, а там – Артемида с оленем. Шаг еще выше, свет на первом этаже гаснет – и ты отрезан от мира в параллельном пространстве. Дверь с табличкой «A.Macoppi». Рука сама тянется к звонку. Резкий звон в зачарованном царстве. И что я сейчас скажу господину Макоппи? Неужели вы здесь живете? Кто вы? Звон прошелся эхом по лестничным пролетам и затих.

И тут погас свет. Осталась тишина и плесневелый запах времени. Еще шаг – и новая лампочка осветила велосипед за колонной. Показался пришельцем. Выключатель третий. Спеша в Пьяченце на вокзал, можно пройти мимо церкви Сан Савино (San Savino) и ничего не заподозрить. Фасад – позднее барокко, не вдохновляет. Но мы же знаем, что нельзя не открыть дверь. Мозаичный черно-белый пол с рыбами, романские колонны – в алтаре распятие XII века.

Табличка проясняет, что храм посвящен святому Савину, который около пятидесяти лет был епископом Пьяченцы и одним из отцов-основателей Антиохийского собора в 372 году, где боролся с арианской ересью. Также был он славен тем, что усмирял воды реки По, поэтому в 1920 году полу украсили мозаикой с рыбками в романском духе. Легкое разочарование, но за закрытой решеткой темнеет крипта.

Итак, если вам когда-нибудь доведется побывать в Сан Савино, смело толкайте решетку, она не заперта, и ищите выключатель. В крипте и скрываются романские чудеса: оригинальная мозаика XII века, найденная в 1902 году во время ремонта – гады морские, рыбы (вот чем вдохновились, когда делали новый пол) и знаки зодиака.

Затем смело поднимайтесь по ступеням к распятию в алтаре центральной абсиды. И тут чудеса продолжатся: «Год» держит солнце и луну, он в круге, который крутят ветра и звери – так движется время. Рядом мозаичный король получает закон, а шахматист играет с дланью Бога, сосредоточенно переставляет фигуры. Каждое путешествие – тоже игра, в которой так важно не забывать вовремя зажечь свет.